...существуют слова-озарения, слова-фотоснимки, слова-рентгены, которые лучше, чем миллионы других слов отражают моё состояние, мой мир, мою философию - вообще или за определённый период.
к сожалению, большую часть таких слов мне показывают, дарят: писатели и музыканты, учёные, друзья.
к сожалению, большую часть таких слов мне показывают, дарят: писатели и музыканты, учёные, друзья.
очень редко удаётся самой вдруг найти слово, которого достаточно, чтобы потом можно было уже молчать, ничего больше не придумывать - а просто вынести его заголовком, эпиграфом к своей сегодняшней жизни.
эти слова живут со мной и во мне, иногда я пишу и говорю о каком-то из них - а теперь (получив в подарок ещё одно) решила объединить их все одной записью.
эти слова живут со мной и во мне, иногда я пишу и говорю о каком-то из них - а теперь (получив в подарок ещё одно) решила объединить их все одной записью.
те самые словечки...
Солдада
В мои 16 лет больной безумец Шарль Бодлер сокрушил, растоптал и перекорёжил меня сборником стихотворений в прозе "Парижский сплин". Из этой книги (прочитать её успеваешь минут за 40, кажется) уже никогда не вернёшься тем, кем был раньше. И я бы полюбила слово "сплин", если бы не было оно таким заезженным, повседневным - начиная от Александра Пушкина, кончая Александром Васильевым. Зато Макс Фрай нашёл для меня и мне подобных великолепную альтернативу выдохшемуся сплину - португальское слово "солдада".
"Можно было бы сказать, что состояние, которое испытывает человек, вот уже три месяца пребывающий на колеблющейся палубе корабля, когда родной берег остался так далеко позади, что вернуться туда уже невозможно (для этого попросту не хватит запасов воды и продовольствия); а в существование какого-то иного берега уже невозможно поверить (потому что пропал веселый энтузиазм, охватывающий странника в самом начале пути) - и есть "солдада". Но нет, это еще не все.
Устав болтаться между прошлым и полной неизвестностью (вместо привычного "между прошлым и будущим"
, путешественник начинает испытывать ненависть к своим спутникам - без причины и даже без повода. Но он терпит, стиснув зубы, и не затевает свару, потому что знает: корабль сейчас подобен пороховой бочке, и никто не пожелает стать безумцем, высекающим искры. И еще он знает, что стоит ногам оказаться на твердой земле, и все пройдет: ненавистные чужаки снова покажутся ему добрыми товарищами по странствию в пленительную неизвестность. Поэтому на корабле воцаряется напряженное, противоестественное дружелюбие, больше всего похожее на дрянную репетицию в самодеятельном театре. Можно было бы сказать, что это и есть "солдада", но это еще не все.
Родные и близкие, оставшиеся дома, постепенно начинают казаться страннику самыми совершенными, идеальными, чудесными существами. Все ссоры забываются, а незначительные мгновения тихого домашнего счастья, вроде бы, не несущие мощного эмоционального заряда, кажутся ему райским блаженством. Постепенно путешественник перестает верить, что его близкие существуют на самом деле, он понимает, что они вовсе не живые, реальные люди, а ангелы, привидевшиеся ему во время ненадежного предрассветного сна, и поэтому воспоминания столь обманчиво похожи на реальность, хотя... не так уж и похожи. Путешественник понимает, что никогда больше не сможет оказаться рядом с ними (не потому что не верит в благополучный исход путешествия, а потому, что понимает: этих людей никогда не было, он их придумал, а значит - все безнадежно!) И он вынужден смириться с этим знанием. Можно было бы сказать, что это и есть "солдада", но и это еще не все...
Дело в том, что друзья и родные путешественника, те, кто остался дома, отлично знают о чувствах, которые он испытывает. Они искренне сопереживают ему, но прекрасно понимают, что ничем не могут помочь: им остается только ждать, а все остальное в руках Провидения. И еще... еще они знают, что из путешествия к ним вернется (если вернется) совсем другой человек, и он будет не слишком похож на того, которого они проводили. Скорее, совсем не похож. Но они все равно ждут.
Все это вместе и есть "солдада". Мост между тем, кто доверился ненадежному темному морю, и теми, кто остался дома. Мост между людьми, которые расстались навсегда - чем бы не закончилось путешествие. Самая светлая и самая сокрушительная разновидность тоски."
Устав болтаться между прошлым и полной неизвестностью (вместо привычного "между прошлым и будущим"
, путешественник начинает испытывать ненависть к своим спутникам - без причины и даже без повода. Но он терпит, стиснув зубы, и не затевает свару, потому что знает: корабль сейчас подобен пороховой бочке, и никто не пожелает стать безумцем, высекающим искры. И еще он знает, что стоит ногам оказаться на твердой земле, и все пройдет: ненавистные чужаки снова покажутся ему добрыми товарищами по странствию в пленительную неизвестность. Поэтому на корабле воцаряется напряженное, противоестественное дружелюбие, больше всего похожее на дрянную репетицию в самодеятельном театре. Можно было бы сказать, что это и есть "солдада", но это еще не все.Родные и близкие, оставшиеся дома, постепенно начинают казаться страннику самыми совершенными, идеальными, чудесными существами. Все ссоры забываются, а незначительные мгновения тихого домашнего счастья, вроде бы, не несущие мощного эмоционального заряда, кажутся ему райским блаженством. Постепенно путешественник перестает верить, что его близкие существуют на самом деле, он понимает, что они вовсе не живые, реальные люди, а ангелы, привидевшиеся ему во время ненадежного предрассветного сна, и поэтому воспоминания столь обманчиво похожи на реальность, хотя... не так уж и похожи. Путешественник понимает, что никогда больше не сможет оказаться рядом с ними (не потому что не верит в благополучный исход путешествия, а потому, что понимает: этих людей никогда не было, он их придумал, а значит - все безнадежно!) И он вынужден смириться с этим знанием. Можно было бы сказать, что это и есть "солдада", но и это еще не все...
Дело в том, что друзья и родные путешественника, те, кто остался дома, отлично знают о чувствах, которые он испытывает. Они искренне сопереживают ему, но прекрасно понимают, что ничем не могут помочь: им остается только ждать, а все остальное в руках Провидения. И еще... еще они знают, что из путешествия к ним вернется (если вернется) совсем другой человек, и он будет не слишком похож на того, которого они проводили. Скорее, совсем не похож. Но они все равно ждут.
Все это вместе и есть "солдада". Мост между тем, кто доверился ненадежному темному морю, и теми, кто остался дома. Мост между людьми, которые расстались навсегда - чем бы не закончилось путешествие. Самая светлая и самая сокрушительная разновидность тоски."
Лучше я не скажу, не буду и пытаться. "Солдаду" я взяла у Фрая полностью - вместе с начинкой и обёрткой, сутью и формой. Это слово - не моё (но важное для меня) открытие.
Nevermind
Пугающе-отчаянно-равнодушное nevermind - другое дело. Над ним я порядочно поработала, пережила его до самого последнего отзвука и постаралась познакомить с ним кого-нибудь ещё.
Поймало меня это слово из последнего куплета нирвановской "Smells like teen spirit" (чуть позже я обнаружила, что и весь альбом называется "Nevermind":
:...and I forget just why I taste,
Oh, yeah, I guess it makes me smile,
I found it hard, it was hard to find,
Oh well, whatever, nevermind...
Oh, yeah, I guess it makes me smile,
I found it hard, it was hard to find,
Oh well, whatever, nevermind...
Вдохновившись словом, я создала целый раздел на "Свистке", каждая зарисовка которого заканчивалась словами: "...а впрочем, nevermind".
Ну и (куда ж без этого?) посвятила ему несколько абзацев, стилизованных под рецензию Фрая.
Ну и (куда ж без этого?) посвятила ему несколько абзацев, стилизованных под рецензию Фрая.
Nevermind – непростое, на самом деле, слово… Конечно, немного понятнее и примитивнее, чем португальская «soldada», но тоже очень личное и исключительно на уровне ощущений.
Nevermind – это не просто «забей», нет! Можно было бы сказать, что nevermind – это «забей», которое на самом деле означает «послушай!», но и это ещё не всё…
«Послушай!» - значит «прочитай и забудь через секунду». Nevermind значит «подгляди одним глазком и забудь прямо сейчас, чтобы потом, когда-нибудь, совершенно неожиданно – вспомнить». Вспомнить на уровне самых причудливых ассоциаций, даже не догадаться, откуда – просто почувствовать, что было, уже было… Это deja vu на словах (а нельзя ведь, нельзя объяснить словами!), сдвиг во времени, сдвиг по фазе (на пи-пополам, не меньше). Но и это ещё не всё.
Nevermind – это все-все, кто произносил раньше это слово. Курт Кобейн, конечно. Моя подруга. Я. Англо-русский словарь, в конце концов. Но и это…
Nevermind – признание шёпотом в кинотеатре, во время взрыва самолёта на экране, чтобы почти не слышно и не видно, чтобы как сон, чтобы не верить.
Nevermind – отредактированная в фотошопе фотография, маска, кричащая во весь голос, что она – только маска…
Nevermind – сон в летнюю ночь, иллюзия, ссылка («Невозможно отобразить страницу», односторонний портал. Но и это ещё не всё…
Nevermind – это просто красивый, ни к чему не обязывающий звук. Nevermind – это просто слово.
Nevermind – это не просто «забей», нет! Можно было бы сказать, что nevermind – это «забей», которое на самом деле означает «послушай!», но и это ещё не всё…
«Послушай!» - значит «прочитай и забудь через секунду». Nevermind значит «подгляди одним глазком и забудь прямо сейчас, чтобы потом, когда-нибудь, совершенно неожиданно – вспомнить». Вспомнить на уровне самых причудливых ассоциаций, даже не догадаться, откуда – просто почувствовать, что было, уже было… Это deja vu на словах (а нельзя ведь, нельзя объяснить словами!), сдвиг во времени, сдвиг по фазе (на пи-пополам, не меньше). Но и это ещё не всё.
Nevermind – это все-все, кто произносил раньше это слово. Курт Кобейн, конечно. Моя подруга. Я. Англо-русский словарь, в конце концов. Но и это…
Nevermind – признание шёпотом в кинотеатре, во время взрыва самолёта на экране, чтобы почти не слышно и не видно, чтобы как сон, чтобы не верить.
Nevermind – отредактированная в фотошопе фотография, маска, кричащая во весь голос, что она – только маска…
Nevermind – сон в летнюю ночь, иллюзия, ссылка («Невозможно отобразить страницу»
, односторонний портал. Но и это ещё не всё…Nevermind – это просто красивый, ни к чему не обязывающий звук. Nevermind – это просто слово.
Абсурд
Как ни странно, полюбила я это слово ещё до знакомства с Камю и прочими экзистенциалистами. Пожалуй, ключевая фигура здесь - Даниил Хармс. То, что он пишет, ни в коем случае нельзя было понимать и расшифровывать. Его "Голубая тетрадь" - как удар палкой по голове от какого-нибудь буддистского Учителя: вдруг осознаёшь, что нет ни вопросов, ни ответов, нет смысла и логических связей - всё может быть так, и иначе, и ещё тысячу раз по-другому - и всё равно будет неверно и верно одновременно. В этом восхитительном сдвиге сознания понимаешь, что только абсурд и может быть истинным и искренним. Чувствуешь, что не больно и не страшно только тогда, когда самому страшному ты уже позволил произойти - признал, что у слов, событий и мыслей нет ни смысла, ни веса - они просто есть, сами по себе - и больше ничего не нужно.
В общем, для меня абсурд - это не суть мироздания и не абстрактное понятие - это вполне конкретное состояние, которое, к сожалению, не так уж часто удаётся испытать.
В общем, для меня абсурд - это не суть мироздания и не абстрактное понятие - это вполне конкретное состояние, которое, к сожалению, не так уж часто удаётся испытать.
Парадокс
Чёрная дыра в мироздании, пальцы, разрывающие привычную картину реальности, необъяснимость, противоречие, насмешка над напыщенным разумом, манящая темнота. Опасная и красивая игрушка.
Yonder (англ.) - вон там
Последняя находка, подарок Хулио Кортасара.
Вечное желанное "вон там". То место (/время / состояние / образ мыслей), где мечтается быть, нечто недостижимое, прекрасное "где нас нет" - и, в то же время, желание быть вне, вырваться, взглянуть на "здесь" со стороны, из yonder - как врачи в "Докторе Хаусе" смотрят на операцию чуть сверху и из-за стекла, как сознание, которое на мгновение покидает тело и смотрит на него из-под потолка.
Вечное желанное "вон там". То место (/время / состояние / образ мыслей), где мечтается быть, нечто недостижимое, прекрасное "где нас нет" - и, в то же время, желание быть вне, вырваться, взглянуть на "здесь" со стороны, из yonder - как врачи в "Докторе Хаусе" смотрят на операцию чуть сверху и из-за стекла, как сознание, которое на мгновение покидает тело и смотрит на него из-под потолка.
А какие слова имеют особый смысл для вас?
-
-
10.03.2016 в 16:42